Музей Патриот - Эссе "Память сердца жива"

Эссе написано по воспоминаниям Леоновой Раисы Сергеевны.

Капитонова Дарья

«Память сердца жива…»

Много разных историй, стихов, песен о войне мне приходилось слышать , но до конца осознать и прочувствовать всю глубину военных лет мне удалось только один единственный раз. В голове до сих пор вертится ужасная картина и ощущение такое, как будто я всё это когда-то пережила…

Это был один из тех морозных зимних дней, когда все важные дела постепенно отодвигаются на второй план, безумные мысли оставляют твой мозг в покое, и ты всем телом чувствуешь ту гармонию, то спокойствие, царившие в душе твоей. Я даже уточню, это был вечер долгожданной субботы. За окном шёл мелкий снежок. И только благодаря тусклому свету единственного фонаря, можно было заметить, что все деревья давно уже преобразились, покрылись лёгким серебром, а во дворе нет ни одной живой души. В тот день я, не помню по какой причине, осталась ночевать у бабушки с дедушкой. Время было позднее, поэтому дед , не дожидаясь нас, отправился спать в свою комнату. Зал сразу же наполнился тишиной. Мы с бабушкой сидели друг напротив друга и наслаждались той уютной атмосферой, тем прекрасным расположением всего, что нас окружало. Спустя некоторое время взгляд бабушки резко устремился на тетрадь, лежавшую рядом со мной. Это был мой черновик с красивой блестящей обложкой. Я часто ношу его с собой, чтобы записывать понравившиеся фразы или слова. Бабуля долго не отводила с него глаз, и только потом печально опустила голову и тихо пробормотала: «У меня в детстве такого не было…» Её руки задрожали. Она хотела рассказать мне что-то очень важное. Я вся уже была во внимании. Бабушка слегка наклонилась вперёд и начала свой рассказ…

Мне было всего лишь девять лет, когда началась война. В те годы я мало что понимала, но то, что наступили страшные годы, я осознала сразу. В семье у нас было трое детей, все девочки. Отца в первые дни войны забрали на фронт, мы с матушкой остались одни. Тяжело нам было тогда, да и не только нам. Дом наш находился в селе Смородино, там же был и колхоз, где с утра до ночи трудились женщины. Несмотря на все запреты моей матери, я тоже частенько туда прибегала и помогла всем, чем могла. Мне было интересно работать со всеми, подавать колосья, рубить их на мелкие части. Иной раз так возьмёшь большую охапку, что даже в ручонках не помещается, положишь рядом с собой, а взрослые смотрят на тебя с улыбкой и восхищаются твоей работой, твоей усидчивостью. Зарплату также выдавали зерном. Но его не всегда хватало, поэтому летом в основном питались ягодами: малиной, земляникой. Много их было тогда! Или, как мы говорили, что Бог подаст, то и кушали. То же самое было и с одеждой. В тёплые, летние дни наденешь лёгкое платьице, заплетёшь косичку и бежишь босиком во двор. И так каждый день. Зимой же было сложнее… Приходилось искать тёплую одежду, чтобы не замёрзнуть, а сделать это было не так уж просто. И даже несмотря на все эти трудности, дети всё равно ходили в школу. И ходили не просто так, а с целью получать знания, узнавать что-то новое для себя. Учебников тогда не хватало, было всего лишь примерно три-четыре на класс. Училась я хорошо, с удовольствием. Любимыми предметами, я точно помню, были математика и физкультура.

Однажды со мной произошёл такой случай в школе. Построил нас учитель физкультуры Сергей Павлович в одну шеренгу и стал по фамилии вызывать к себе. Мы должны были на оценку выполнить ряд упражнений. На дворе тогда был октябрь месяц, часто шли дожди, поэтому в школу я ходила в калошах, причём один из них был по ноге, а второй на три размера больше. И чтобы не потерять его, приходилось каждый раз привязывать верёвками к ноге. Именно в таком виде я явилась в тот день на урок. Мне было ужасно стыдно выходить вперёд и выполнять задание. К тому же я очень боялась получить плохую отметку. Но делать было нечего, и я вышла. И никто, ни один ученик не обратил на меня внимания. Никто даже не думал смеяться, потому что практически все мои одноклассники были в таком же положении. Однако доучиться мне так и не удалось. Окончила я всего лишь восемь классов, а потом пошла работать. Но это было ещё не самое страшное время. Весь порох войны мы почувствовали только с приходом в наше село фашистов. Немцы пробыли у нас неделю. Я никогда, никогда в жизни не забуду эти семь дней. Семь дней боли, слёз и страха... Мы не знали, что будет завтра, мы просто жили и радовались каждому дню, каждой минуте. Фашисты поджигали дома, убивали мирных жителей, со всех сторон были слышны взрывы...Некоторое время мы всей семьёй жили в подвале. И вот в один из таких кровавых дней мне пришлось посмотреть страху в глаза.

Это было уже под конец недели. Моей матушке срочно надо было бежать домой. Она всем сердцем боялась оставлять нас одних, поэтому взяла с собой. К счастью, наш дом остался цел и невредим. Зато внутри него всё было разрушено и перевёрнуто с ног на голову. Я до сих пор не могу понять, почему фашисты не сожгли эту дряхлую избушку. Мы зашли внутрь, мать тут же кинулась что-то искать, я стояла возле двери. На улице послышались шаги. Я испугалась и побежала в комнату. Мама спряталась под кровать, мы тоже нашли себе укрытие. В дверях прозвучала непонятная речь. О Боже, это был немец! Он медленно, держа оружие в руках, вошёл в комнату, неожиданно присел на корточки и увидел под кроватью дрожащую от испуга женщину. У меня замерло сердце. « Матка, матка!»- кричал он ей. Наша мама лежала неподвижно. Тогда немец прошёл на кухню, налил в стакан воды и вернулся обратно. « Матка, матка»,- снова сказал он, но уже более тихим голосом. Он опустил стакан на пол и пододвинул поближе к кровати. Матушка покорно выпила воду. Немец ещё раз посмотрел на неё, потом перевёл свой взгляд на меня, спрятал оружие за спину и ушёл восвояси. Тогда я была уверена, что фашист отравил нашу маму, лишил нас, беззащитных сирот самого родного на этой планете. Но это было далеко не так, потому что твоя прапрабабушка Ксюша прожила ещё много лет с тех пор и умерла, когда ей было девяносто четыре года! Вот так, Даша, вот так . Бывали и среди фашистов добрые люди. Кому расскажешь - не поверят! Отца своего я до сих пор жду с фронта и буду ждать, пока жива…(здесь бабушка минуту помолчала, затем снова продолжила) Но ты не думай, что мы целыми днями плакали и тряслись от страха, нет. Мы всё же дети были, поэтому играть и резвиться нам никто не запрещал. Дома практически не сидели. Зимой на санках, на лыжах катались, а летом в лапту играли. Весело было, весело!

На этом бабушка и закончила свой рассказ. Я не могла сдержать слёз… До этого самого момента я думала, что знаю о войне достаточно много, а оказалось, что нет. Если бы не бабушка, я бы так не услышала эту историю и не узнала бы всю правду о тех временах. Я рада, что она жива.

Стрелка часов приближалась к полуночи, надо было ложиться спать. Я долго ещё не смыкала глаз. Всё думала о том, как хорошо эти события помнит бабушка, и теперь я тоже должна сохранить их в памяти. Да, человек не вечен, но его память будет жить всегда.

Леонова Раиса Сергеевна